Правозащитник Вячеслав Бортник: «Советую ЛГБТ-активистам не отчаиваться, а идти дальше»

Гомельский правозащитник и ЛГБТ-активист Вячеслав Бортник, в прошлом году официально вступивший в брак с американцем Шоном Гейлордом, не стал скрывать от окружающих радостное событие в жизни, которое обрадовало далеко не всех соотечественников. Вячеслав, который сейчас живет в Вашингтоне, рассказал GayPress об отношении американцев и белорусов к ЛГБТ, гомофобном ксендзе, своей правозащитной деятельности, реакции родных на гей-брак и многом другом.

GayPress, Саша Белов

— По каким причинам Вы решили рассказать о своей свадьбе окружающим и не стали скрывать этот факт? Может быть, хотели привлечь внимание общественности к проблеме невозможности заключения гей-браков в Беларуси? Или же такой поступок вызван другими причинами?

— Поначалу не было планов предавать факт нашего бракосочетания широкой огласке, правда, я отправил короткий текст с фотографиями на gayby.net. Там они прошли практически незамеченными (по всей видимости, сайт мало кто читает). Через неделю новость подхватили ребята из ГейБеларуси, и понеслось… Множество интервью и публикаций в независимых СМИ, как белорусских, так и американских. О нас даже написало влиятельное издание The Huffington Post. К этому моменту снежный ком едва ли можно было остановить. Новость приняли неоднозначно и друзья, и недруги. Даже знакомые из прогрессивной оппозиции, которые давно знали обо мне, были шокированы.

За себя я не переживал. Крест на карьере в белорусских госструктурах был поставлен более 10 лет назад. Если бы совсем уж прижало, я просто больше не возвращался бы на родину. Единственное, что меня волновало, так это возможные последствия для родных и близких. Как воспримут новость на работе у брата или как будут относиться к маме отдалённые родственники, подруги, соседи по дому. В любом случае, отступать было поздно. Я полностью согласен и с нашим первым гей-лидером Эдвардом Тарлецким, и с теперешним Сергеем Андросенко в том, что ситуация начнётся меняться только тогда, когда белорусские ЛГБТ-представители начнут выходить из своих клозетов, без страха заявлять о том, что они есть. Это касается не только звёзд и знаменитостей, но и обывателей.

Одна из проблем состоит в том, что наши соседи, коллеги, знакомые «никогда не видели» настоящих ЛГБТ-представителей. Их представления строятся на основе гомофобных шуточек и анекдотов, стереотипных представлений, насаждаемых СМИ и современной поп-культурой. Поэтому одним из наших посылов было в очередной раз показать белорусскому обществу, что быть геем и вступать в однополый брак нормально. Мой хороший американский друг, натурал, отец двоих детей, прочитав с гугл-переводчиком одну из статей о нас, был поражён тем, что мне пришлось объяснять, что быть геем нормально, мол, в Америке — это прошлый век.

— Не приходилось ли получать в свой адрес критические высказывания или, может, и вовсе угрозы из-за гей-брака (к примеру, в тех же социальных сетях)?

— Приходилось, конечно, и именно в соцсетях. Так уж сложилось, что большинство белорусов только и способно выпускать пар на виртуальных площадках. Комментарии я старался не читать, тем более включаться в какие-либо онлайн дискуссии — эмоциональное здоровье дороже. Я был в Беларуси в ноябре-декабре прошлого года, через четыре месяца после свадьбы. Никаких прямых выпадов в свой адрес испытать не довелось, хотя были косвенные. Например, в Гомеле мне было отказано в праве стать крёстным отцом. Ксёндз не смог мне прямо сказать об этом в лицо, а передал через других, что причина запрета в моей публичной деятельности в защиту прав ЛГБТ. Было неприятно, но я не смирился с решением гомофобного священника и собираюсь отстоять справедливость.

— Как отреагировали знакомые и близкие на Ваш брак?

— Большинство знакомых и близких знали о наших отношениях с Шоном и были очень рады за нас. Мама всё волновалась, что бы такое нам подарить на свадьбу, «чтобы память была». К сожалению, никто из моих родных не смог присутствовать на церемонии бракосочетания в Вашингтоне, учитывая ситуацию с визами, дороговизну билетов и очень короткие сроки. И всё же они прислали видеопоздравления, как впрочем, друзья и коллеги из Минска, Гомеля, Кишинёва, Стокгольма. Большинство отдалённых родственников ответило молчанием. Многие у меня в друзьях на «Одноклассниках». Судя по тому, что никто меня не удалил, и они продолжают оценивать фотографии и писать комментарии к статусам, наш с Шоном брак не вызвал негатива.

— Бытует мнение, что американцы более толерантны к представителям ЛГБТ-сообщества, чем жители постсоветских стран, в том числе и Беларуси. Согласны ли вы с этим? Не могли бы сравнить отношение американцев и белорусов к ЛГБТ-представителям?

— Полностью согласен. Штаты — очень большая страна и очень многообразная, тем не менее, по последним данным, около 60% населения поддерживает легализацию однополых браков. На сегодняшний день в 17-и штатах можно заключать однополые браки, а также в Округе Колумбия, в 4-х штатах разрешены гражданские союзы (фактически дающие однополым парам те же самые права, что при браке). Это уже о многом говорит. Большое национальное исследование отношения американцев к ЛГБТ проводилось в 2001-м. Уже тогда 73% опрошенных заявили, что лично знакомы с геем, лесбиянкой или человеком бисексуальной ориентации, тогда как в 2000-м таких людей было 62%, в 1998-м — 55%, в 1993-м — 43%, а в 1983-м — 24%. В том же 2001-м 46% (!) опрошенных заявили, что не против, если священником или «священницей» в их церкви будет открытый гей или лесбиянка. В 2011-м 60% американцев положительно воспринимало гомосексуальность. Беларуси до этого очень далеко. Сложно оценить толерантность белорусского общества в отношении ЛГБТ, т.к. серьёзные исследования на эту тему — большая редкость. По данным Белорусского института стратегических исследований, в начале 2010-го года 62% населения считало гомосексуалов преступниками, заслуживающими уголовного наказания исключительно по причине сексуальной ориентации.

— Тогда уточняющий вопрос: можете ли вы пройтись по улицам Вашингтона, взявшись за руку со своим партнером? И какова будет реакция окружающих?

— Да, могу. В большинстве случаев будет приветливая улыбка в качестве реакции. (Пожалуй, американцы — самая улыбчивая нация.) Но у Вашингтона есть и своя специфика: белое население составляет менее 40%. Есть такие районы, куда лучше вообще не забредать, не говоря уже прогуливаться за ручку. Есть район Dupont Circle с прилегающей 17-ой улицей (средоточие вашингтонской гей-жизни), где можно без страха гулять в обнимку и даже целоваться.

— Много ли в Вашингтоне gay-friendly заведений? Или же их наоборот мало, из-за чего приходится посещать тематические заведения для ЛГБТ-представителей?

— В последние годы Вашингтон становится всё более и более gay-friendly. Здесь всегда было много гей-клубов, баров, ресторанов, саун и т.д. Например, древнейший из ныне действующих гей-ресторанов Annie’s (кстати, где мы обедали после церемонии бракосочетания) был открыт ещё в 1948-м году. Вашингтон — очень динамичный город. Районы, куда 10 лет назад никто не заглядывал, сегодня становятся модными местами для жизни, обзаводятся гламурными и хипстерскими барами и ресторанами. Все заведения в центре Вашингтона и в большинстве других районов gay-friendly.

— Что должно произойти, чтобы белорусы стали более толерантны к ЛГБТ-представителям?

— Многое зависит от властей, которые манипулируют общественным мнением. О gay-friendly законодательных инициативах, как, например, анти-дискриминационное законодательство, сегодня говорить не приходится. Сложно говорить о движении в направлении толерантности, когда из уст первых лиц государства приходится слышать гомофобные заявления. Я бы посоветовал ЛГБТ-активистам не отчаиваться, а идти дальше: образовывать население, предпринимать шаги по созданию ЛГБТ-сообщества, работать с правозащитным, молодёжным, женским движением, профсоюзами, находить сторонников среди интеллигенции.

— Заранее извините за весьма личный вопрос, но не думали об усыновлении детей? Насколько это сложно сделать в США однополой паре?

— Нет, пока не думали. В тех штатах, где разрешены однополые браки, процедура ничем не отличается, как если бы это была гетеросексуальная пара. В целом процесс более сложный и финансово затратный по сравнению с Беларусью, безотносительно сексуальной ориентации приёмных родителей. Например, усыновить ребёнка с отклонениями физического или ментального развития проще, чем здорового.

 

— Вы по-прежнему занимаетесь правозащитной деятельностью? Не могли бы поподробнее рассказать об этом?

— В следующем году исполнится 20 лет, как я сотрудничаю с Международной Амнистией. Кстати, своего мужа я встретил отчасти благодаря МА, на большой международной конференции в Мексике. В своё время я возглавлял белорусское движение МА, а сейчас являюсь специалистом по Беларуси, Молдове и Украине в Американской секции МА. Также возглавляю Вашингтонский кружок Белорусско-Американской Ассоциации (БАЗА), продолжаю сотрудничество с ГейБеларусью, ILGA-Europe, Международной культурной сетью лесбиянок и геев (ILGCN) и другими организациями.

— Вы известны также как фотограф. Продолжаете заниматься фотографией? Каковы успехи?

— Выставок пока не планирую. Решил отложить свой последний турецкий проект, но фотографировать продолжаю. На рождество муж подарил новую камеру, которую я уже успел апробировать в недавней поездке в Гватемалу.

— По-прежнему много путешествуете?

— На данный момент в моей копилке 36 стран. Последней была сказочная поездка в Гватемалу, такой отсроченный медовый месяц. Учитывая моё новое местоположение, теперь проще будет путешествовать в западном полушарии. Мне очень нравится Латинская Америка. Довелось побывать в Мексике, Бразилии, Коста-Рике, Багамах, Гватемале. Моя мечта – Перу, круиз по Панамскому каналу и Куба. На Кубу, возможно, получится попасть уже в этом году. Ну а из ближайших планов – олимпиада в Сочи. Если мужу дадут российскую визу (он у меня правозащитник), поеду переводчиком.

— В Беларусь теперь часто приезжаете?

— Как я уже говорил, был в Беларуси в ноябре-декабре, участвовал в мероприятиях Минского Прайда. Думаю заехать после Сочи, во второй половине февраля. У нас очень близкие отношения с мамой, сестрой, братом. Сейчас все в сборе, в Гомеле. Очень скучаю по племяннику Лео и племянницам Тее и Эве. Да и мы с Шоном обещали свадебную вечеринку для белорусской семьи и друзей.

— Вы считаете себя счастливым человеком?

— По своей природе я человек сомневающийся, всегда в поиске новых ответов и решений. На Ваш вопрос я бы ответил, скорее счастлив, чем несчастлив. Помните, как в сказке про Буратино: «пациент скорей жив, чем мёртв».