Двойная жизнь таджикских геев и лесбиянок
В Таджикистане, несмотря на многочисленные нарушения прав секс-меньшинств, люди с нетрадиционной ориентацией очень редко обращаются с жалобами в правоохранительные органы страны, пытаясь самостоятельно решать проблемы и всячески стремясь избегать публичности.
Таджикские геи и лесбиянки не любят выделяться из толпы и предпочитают жить, скрывая свой статус — даже от родных и друзей.
Они вступают в традиционный брак, подчиняясь воле родственников, но продолжают вести двойную жизнь. При этом их семьи могут долгие годы даже не догадываться об истинной сексуальной ориентации и второй жизни своего партнера, дочери или сына.
Подобное «раздвоение личности» становится причиной серьезных психологических проблем и душевных травм для многих из них.
«Люди живут тихо. Никто не хочет потерять друзей, расстраивать родных. Это положение вынуждает их вести двойную жизнь. Их женят и выдают замуж. Родные, близкие и друзья таджикских геев и лесбиянок в основном не знают об их статусе», — рассказывает Киромиддин Гулов, директор общественной организации «Равные возможности».
«Труднее всего женщинам-лесбиянкам. В отличие от мужчин, более свободных в передвижении, женщина, выходя замуж, рожает детей и сидит дома. У нее меньше возможности выходить в свет, встречаться и общаться с друзьями. Женщина-лесбиянка находится в ином социальном положении, в отличие от мужчины-гея», — продолжает Киромиддин Гулов.
Друзья вместо психологов
Представители ЛГБТ-сообщества обычно избегают разговоров о проблемах, с которыми им приходиться сталкиваться в повседневной жизни, пытаясь изменить отношение к себе.
Однако пока общество не готово ни к толерантному отношению к секс-меньшинствам, ни к серьезному обсуждению этой темы.
«В Таджикистане есть геи и лесбиянки. И они живут, работают, учатся, занимаются бизнесом, уезжают в миграцию, как и все остальные. И при этом вынуждены вести двойную жизнь. У них есть семьи, дети. Психологически это сложно, но оценить масштаб проблемы невозможно, поскольку у нас немного профессиональных психологов, а к тем, что есть, еще не готовы обращаться сами секс-меньшинства», — поясняет Киромиддин Гулов, директор общественной организации «Равные возможности».
Помощь психологов, по его словам, им заменяет общение друг другом.
«Делятся проблемами, успокаивают друг друга и расходятся, продолжая скрывать свой статус», — говорит Киромиддин Гулов.
Семейные проблемы
Сохранять в тайне правду о себе удается не всегда и не всем, и когда истинное положение дел вскрывается, это приводит к трагедиям и страданиям в семьях с традиционным укладом жизни.
«Моя мама умерла, когда родился я. В моей семье я был младшим из трех братьев. В детском саду я всегда играл с девочками, но внимание обращал на мальчиков. Они мне нравились, а я хотел нравиться им. Танцевал в школьном ансамбле, переодеваясь в женскую одежду, и у меня всегда это хорошо получалось. Естественно и красиво. В 12 лет я впервые влюбился… в мальчика старше меня на три года. Я долго мучился, не понимал, что со мной происходит, почему при встрече с ним начинает биться сердце. Я стал бороться с собой, болел, не посещал школу, старался влюбиться в девочек, но ничего не мог с собой поделать», — делится историей своей жизни 18-летний Есин, житель одного из сельских регионов Таджикистана на юге страны.
В Таджикистане не принято публичное обсуждение темы однополых связей.
«Один из моих знакомых сказал мне, что я гей, и объяснил, что это значит. Трудно представить шок, который я испытал. Мне было трудно поверить и принять этот факт. Когда о моих чувствах узнал мальчик, в которого я влюбился, он ответил мне взаимностью. Оказалось, что он тоже гей. Мы начали дружить. У нас начались отношения. Вскоре о них узнали. Отец и все мои близкие были в шоке. Со мной перестали общаться, никто из домашних не хотел садиться со мной за один стол, брат меня постоянно избивал. Когда меня били, я молчал, потому что был уверен, что виноват. Я просил Бога помочь мне измениться, стать другим. Я не хотел быть тем, кем я был, но я родился таким», — рассказывает Есин.
«Меня практически выгнали из дома. И я уехал, когда узнал, что моего возлюбленного женили. Я поступил в колледж и теперь стараюсь самостоятельно жить. Отец принял меня таким, какой я есть. Очень часто на улице слышу усмешки в свой адрес, шутки и угрозы», — отмечает Есин.
Насилие В таджикской неправительственной организации «Равные возможности», фиксирующей факты дискриминации против членов ЛГБТ-сообщества, рассказывают о десятках случаев жестокого физического и психологического обращения с геями.
Однако очень редко люди решаются на официальное обращение в правоохранительные органы, опасаясь осуждения общества и уголовного преследования.
«Семьи „лечат“ геев с помощью священнослужителей, пытаясь „изгнать из них злой дух“. Насильно женят и выдают замуж. Они сталкиваются с насмешками одноклассников и однокурсников. Нередко сотрудники правоохранительных органов задерживают их. Пугают раскрытием статуса, оказывают на них давление и вымогают деньги. Заставляют ребят из сообщества находить и называть имена других. За отказ от сотрудничества пугают оглаской статуса перед семьей и однокурсниками», — рассказывает Киромиддин Гулов, директор общественной организации «Равные возможности».
«Однако официальных заявлений с жалобами на действия милиционеров наша организация получает очень мало. Люди живут в больших семьях. У нас очень много родственников и друзей. Пугают социальное давление и прессинг. Семья может просто выгнать человека, отказаться от него, поэтому никто не хочет портить отношения».
Таджикские геи и лесбиянки подвергаются как психологическому насилию, так и физическому.
«У нас были случаи, когда с работы выгнали официанта после того, как узнали о его ориентации. Уволили женщину с работы по той же причине. Хозяин заведения испугался, что испортится репутация его заведения. К сожалению, есть адвокаты, правозащитники и даже правозащитные организации, которые отказывают рассматривать дела членов ЛГБТ-сообщества, боясь испортить свою репутацию. Представители сообщества очень боятся открытых шагов», — говорит Гулов.
При этом в организации «Равные возможности» подчеркивают, что милицейское руководство охотно соглашается сотрудничать с ними в вопросе расследования фактов противозаконных действий против членов ЛГБТ-сообщества.
«Был случай суицида. О нетрадиционной ориентации молодого человека узнали дома. Разразился большой скандал. Родители выгнали его. Друзья и однокурсники тоже не захотели продолжать общение с ним. Молодой человек бросился с моста и погиб. Ему казалось, что он один такой. Оставшись наедине со своими проблемами, молодой человек покончил жизнь самоубийством», — вспоминает Шухрат Саидов, юрист и специалист в области прав человека общественной организации «Равные возможности».
Преследования
В Таджикистане принятую еще в советские годы статью за гомосексуализм отменили в 1998 году, но, по словам правозащитников, положение геев, лесбиянок, транссексуалов и отношение к ним большинства населения с тех пор не сильно изменились.
Большинство статей в местной прессе, посвященных проблемам представителей секс-меньшинств, как правило, носят обвинительный характер.
Напоминания о случаях однополой любви могут вызвать бурное обсуждение в обществе и стать причиной преследования геев и лесбиянок со стороны радикально настроенных граждан. Учитывая сложность своего положения, гомосексуалисты старательно скрывают свой статус, даже от самых близких людей.
В этом смысле 21-летний Сиявуш — исключение. Он не только не скрывает своей ориентации, но и открыто о ней говорит на своих страницах в социальных сетях.
«Я очень рано начал подрабатывать, пытаясь помочь маме и бабушке. Семья была бедной. Отец нас бросил. Мама не могла полностью обеспечить своих четверых детей. Работал в разных местах. В 16 лет устроился на работу официантом в один из местных ресторанов. Однажды после работы двое из моих постоянных клиентов — госслужащие — предложили подвезти меня.
В машине дали попробовать напиток, в который, видимо, что-то добавили. Я перестал контролировать себя, был неадекватен. Очнулся утром в безлюдном месте весь в крови. Страшно болела спина, вся одежда была разорвана. Я понял, что меня изнасиловали. О своей беде никому не рассказал. Боялся. Всего боялся», — рассказывает Сиявуш.
«После случившегося было трудно вернуться к прежней жизни. Мне казалось, что все вокруг знают о моей истории и насмехаются. Я видел после своих насильников, надеюсь на суд Божий. Но вся моя жизнь пошла кувырком. После изнасилования я не мог больше иметь отношений с женщинами. Мне нравились мужчины, меня тянуло к ним. Мои братья со мной перестали общаться. На улицах я часто слышу обидные прозвища, оскорбления. Я не чувствую себя в Таджикистане в безопасности. Я понимаю, что мне нужно уехать, потому что здесь у меня нет будущего, не будет семьи».
Сиявуш рассказывает, что труднее всего ему устроиться на работу. Работодатели не хотят принимать на работу мужчину нетрадиционной ориентации. Сейчас он перебивается случайными заработками.
Роль религии
Наблюдатели полагают, что на формирование отношения к секс-меньшинствам влияет и позиция религиозных деятелей. В Таджикистане интерес к исламу сильно возрос, и к мнению духовенства прислушивается все больше таджикских мусульман.
Глава Исламского центра Таджикистана Саидмукаррам Абдулкодирзода публично осудил гомосексуальные отношения между людьми, назвав их «бедствием» и «несчастьем», и выразил сожаление по поводу того, что в Таджикистане есть гомосексуалисты.
Главный богослов страны осудил западные страны, узаконившие гомосексуальные браки, и выступил категорически против предложения правозащитников о принятии поправок, защищающих права сексуальных меньшинств в Таджикистане.
