Ухудшают ли рождаемость геи, феминистки и чайлдфри?

Почему ограничение прав любых социальных групп ведет не к улучшению, а к ухудшению демографии? Объясняет эксперт по гендерным вопросам Юлия Мицкевич.

Виктор Листопадов, Завтра твоей страны

— Среди упреков, которые общество предъявляет однополым парам, — их неучастие в демографической программе государства. Мол, если все будут геями и лесбиянками, кто детей будет растить?

— Во-первых, люди не обязаны заботиться исключительно о воспроизводстве. Когда они выбирают для себя приемлемую модель отношений, о демографии не думают. Человек живет так, как считает нужным. Другое дело, что важно не нарушать свободы других людей.

Во-вторых, однополые семьи могут иметь детей.

Я знаю лесбийские пары, где растят малышей, рожденных благодаря применению репродуктивных технологий. Женщины живут как семья, не открыто, конечно, для большинства за исключением близких.

Если легализованы однополые семьи, следующим шагом может стать право на усыновление детей. Таким образом опровергается демографическая составляющая проблемы однополых браков.

— Тот же упрек можно обратить и к чайлдфри.

— Не думаю, что чайлдфри — слишком уж распространенное явление в Беларуси и мире в целом, чтобы так беспокоиться, что они нарушат демографическую безопасность. Это небольшая социальная группа людей, которые (по разным причинам) предпочитают не заводить детей. При этом они уважают право других людей обзаводиться потомством и не навязывают свой образ жизни. Не стоит забывать, что

есть пары, которые живут без детей не потому, что так решили, а потому, что физиологически на это не способны. Тогда и их можно упрекать в безответственном отношении к рождаемости в государстве.

— Вы упомянули лесбийскую семью и факт того, что женщины скрывают свои отношения. Очевидно, что в такой семье могут возникнуть серьезные проблемы имущественного порядка…

— Да, этот вопрос очень проблематичный. В Штатах признание однополых браков как раз касается, прежде всего, имущественных прав, сферы гражданско-правовых отношений, например, права наследования, опеки над детьми в случае определенных жизненных обстоятельств. США прошли длинный путь, чтобы легализовать однополые браки, и там по-прежнему есть их противники. Однако такой истерии, как на территории бывшего СССР, в особенности России, нет и быть не может среди противников однополых браков.

— В чем содержание пути, который прошла Америка?

— В осознании ценности своих прав и свобод как гражданина. Это очень важно в любом контексте, в данном тоже.

В Беларуси нет осознания человеком себя как правового субъекта, нет четко выработанной гражданской позиции. Вот и сводится обсуждение темы однополых браков к банально сексу и дискуссии на тему «куда катится мир».

Складывается ощущение, что люди, которые якобы озабочены демографической проблемой в Беларуси и поэтому так болезненно восприняли новость о легализации однополых браков в США, имеют идеальные семьи и думают только о том, как выполнить свой репродуктивный долг. На практике это далеко не так.

— Как бы вы оценили реакцию в СМИ и социальных сетях Беларуси и России на легализацию однополых браков?

— Во многом в восприятии проблемы на уровне обсуждений мы зависимы от России, пропаганды российских масс-медиа, которая создает образ врага в лице Украины и США, отчасти — Европы. Плюс некоторое время назад в России был принят закон, направленный против «пропаганды гомосексуализма», которого у нас пока, к счастью, нет. Организации ЛГТБ находятся практически в подполье, как впрочем, и у нас.

Уровень истерии на эту тему в целом в Беларуси меньше.

Одно дело смотреть российские каналы, впитывать вражду и ненависть, которые там разжигаются, а другое — испытывать чувство сопричастности к тому, что «крымнаш». Оно есть у россиян, а у нас нет, как нет в Беларуси и имперского сознания, огромного количества нанятых троллей, работающих за деньги в социальных сетях и на форумах.

— Однако в Беларуси почти не звучит тема прав секс-меньшинств. Это имеет свои негативные последствия?

— Когда тема не обсуждается в публичном пространстве, значит, нет проблемы. Вернее, проблема на самом деле есть, но создается видимость, что это не так.

Чтобы та или иная тема была актуализирована, она должна обсуждаться даже не в отдельных СМИ, а в крупных, в том числе на телевидении. Должны быть движения и организации или отдельные активисты, которые будут создавать информационные поводы. Должна быть возможность легально выйти на акцию в защиту прав ЛГБТ.

И обсуждение должно вестись вокруг темы прав человека, т.е. вектор обсуждения должен быть смещен именно в этот контекст.

Должны быть созданы механизмы для обсуждения. На данный момент это невозможно. Это то же самое, что и с гендерным равенством.

Совмин принял уже несколько Национальных планов по гендерному равенству, а где реальный результат? Ни закон о противодействии домашнему насилию, ни закон о равноправии до сих пор не приняты. Хотя чиновники отчитываются об успехах в этом направлении на международных конференциях.

Цена этих успехов становится очевидной, когда слышишь, как чиновник высокого уровня указывает женщинам их место на кухне, а министр труда и соцзащиты рассказывает, что работать нужно на двух работах, если в доме есть дети, которыми занимается мама.

Наши женщины, занимающие высокие позиции, с одной стороны используют свое положение как демонстрацию достижения гендерного равноправия в стране, а с другой — транслируют месседж, что счастье женщины в другом, то есть «был бы милый рядом».

— Однако для создания семьи, где растят детей, нужны какие-то условия, мало только говорить об этом…

— На демографическую ситуацию, в первую очередь, влияют не ЛГБТ, феминистки или чайлдфри, а уровень социально-экономического развития общества.

Соотношение количества рожденных к числу умерших, средняя продолжительность жизни, которая в нашей стране, например, на порядок меньше, чем во многих европейских странах. Не секрет, что чем беднее люди, тем они меньше заботятся о своем здоровье и в общей массе меньше живут, поскольку качество их жизни значительно ниже.

Нужно четко понимать, что такое для государства люди. Рабочая сила? Когда говорят о демографической проблеме и призывают рожать больше, все сводится к тому, что нам нужно больше людей, а они рассматриваются как некая биомасса. Отсюда мы имеем то, что имеем: нездоровое общество.

Нет понимания, что рожать нужно не потому, что все так делают. Было бы лучше, если бы люди подходили к родительству ответственно. Заводили детей тогда, когда готовы к их появлению физически и морально. В семьях, где не хотели детей или были не готовы к их появлению, дети часто растут недолюбленными. В будущем это выливается в психологические проблемы, а модель поведения воспроизводится в их семьях далее.

— В Беларуси периодически звучит идея о том, что соблюдение гендерных прав, прав ЛГТБ-сообщества посягает на традиционные семейные ценности. Вы с этим согласны?

— Нет. Во-первых, что такое в наше время «традиционные семейные ценности»? Получается, что традиции давно изменились, а ценности декларируются прежние.

Важно понимать, что гендерное равенство и однополые браки — это про равные права, а не про бонусы для женщин или секс мужчин с мужчинами.

О правах женщин говорят в первую очередь, потому что они более мужчин ущемлены как социальная группа в любом, в том числе, и белорусском обществе. Однако мы теперь говорим и об ущемлении прав мужчин в определенных сферах.

Для того, чтобы это понимать, а также чтобы слово «феминистка» перестало быть ругательным, нужно много и долго работать в этом направлении. Пока же в силу незнания, отсутствия публичного обсуждения, политической воли, это в Беларуси крайне сложно преодолеть.

В целом здесь можно говорить об универсальности прав человека. У каждого человека вне зависимости от пола, сексуальности, национальности или других категорий есть такие же права, как и у остальных, закрепленные в Конституции.

Государство обязано создавать условия, чтобы права не нарушались. Важно, чтобы не только законы были хорошие, но и правоприменительная практика соответствующая.

Люди должны иметь возможности и ресурсы выбирать тот образ жизни, который хотят, и иметь право быть такими, какими себя ощущают, вне зависимости от пола, сексуальности, гендера. Но чтобы прийти в обществе не только к осознанию этого, но и к закреплению на практике, нужно пройти свой долгий путь.