Вот что случилось с первым священником, сочетавшимся браком с мужчиной
Эксклюзивная история о, пожалуй, первом в Европе священнике, заключившем брак с другим мужчиной, и о его последствиях. Джереми Пембертон и его муж в течение нескольких десятилетий были женаты на женщинах. Наш герой с пятью взрослыми детьми лишь в 50 лет перестал отрицать себя настоящего, чем бросил вызов могущественному институту — Англиканской церкви, которая ответила ударом ниже пояса.
Патрик Струдвик, BuzzFeed News ЛГБТ-редактор, Великобритания
Перевод Ольги Каштелян
Кэнон Джереми Пембертон стал первым британским священнослужителем, заключившим брак с мужчиной. К чему это привело? К масштабному юридическому сражению. В интервью BuzzFeed News священник рассказывает, как борьба за равенство переросла в борьбу за свою психическую адекватность, карьеру и репутацию.
В доме Кэнона Джереми лежит недовышитая наволочка на подушку его собственной работы. Он занялся вышиванием крестиком, когда от глубочайшего отчаяния уже не мог вставать с постели. Сосредоточение на каждом крошечном стежке стало единственным способом оставаться в здравом уме.
История его краха, потери работы, депрессии и постоянного сопротивления мысли о самоубийстве выходит далеко за пределы стен дома, в котором он живет вместе с любимым человеком. Эта история — пример того, что происходит, когда вы бросаете вызов англиканской церкви. История, которая получила огласку в полной мере совсем недавно.
Новость об однополом браке, в котором один из брачующихся (впервые в истории англиканской церкви) оказался священнослужителем, получила широкий резонанс в СМИ, как в газетах, так и на телевидении. Подробно освещались и негативные последствия этой лав стори: сначала Пембертон был лишен своих полномочий как священник и не мог проводить службы, а затем был отстранен и от работы в качестве капеллана в больнице NHS. В связи с этим, священник подал иск в суд по трудовым спорам, обвиняя своего работодателя в дискриминации.
Ставки были очень высоки: победа Пембертона поставила бы жирный крест на запрете англиканской церковью однополых браков и подняла бы вопрос о равноправии, а также положила бы конец единоличной диктовки церкви относительно нанимаемого на работу в больницы NHS персонала. Наверняка, это было бы решающим боем в битве между религиозными правами и правами ЛГБТ.
Фото: Наволочка на подушку, вышитая крестиком Пембертоном во время болезни (Джереми Пембертон)
BuzzFeed News связались с 59-летним Пембертоном в апреле, за два месяца до начала трибунала. Он сообщил, что его юристы настроены «очень позитивно». В ноябре, через 12 дней после вынесения приговора суда, в Лондонский офис Buzzfeed News в 3:47 утра пришло текстовое сообщение от Джереми, подтверждающее встречу на интервью.
А уже восемь часов спустя Пембертон сидел в офисе Buzzfeed News и, глядя в окно, объяснял, почему выслал сообщение в такой ранний час.
«Я не могу спать», — говорил он, стараясь казаться оптимистичным. «Я сплю в течение примерно трех часов, а затем просыпаюсь и думаю обо всем этом». Столько было суматохи вокруг этого процесса, а были ли компетентность?
«Я чувствую все это весьма остро», — мягко говорит он. — «Там нет прецедента. Это просто тест. Законы англиканской церкви неправильны и несправедливо применять их, чтобы эффективно наказать меня за мой брак».
Закон о равенстве 2010 года обеспечивает каждому равный доступ к рабочим местам, а также к частным и государственным услугам. Англиканская церковь, однако, наряду с некоторыми другими религиозными группами, пользуется лазейкой: они могут отстранить представителей ЛГБТ от работы, если они сексуально активны, или, в некоторых случаях, если они находятся в гражданских партнерствах. Кроме того, закон 2013 года о браке освобождает церковь от проведения однополых церемоний, тем самым канонический закон, определяющий брак в гетеросексуальных терминах, защищен. Оба исключения были пролоббированы представителями англиканской церкви.
Некоторые из них сказали, что Пембертону следовало бы знать о последствиях его бракосочетания с Лоуренсом Каннингтоном, состоявшейся в ЗАГСе в Саутвэлл, Ноттингемшир, 12 апреля 2014 года – через две недели после легализации однополых браков.
«Но никто не предупреждал меня о последствиях», — возражает Пембертон. Руководство Палаты епископов появилось лишь пару недель назад, то есть спустя несколько месяцев после того, как Пембертон и Каннингтон начали планировать свадьбу.
«Такое поведение — вступление в однополый брак — для служителя в сане недопустимо, ведь священник должен являться образцом учения церкви в жизни», — в свою очередь, прокомментировало ситуацию руководство духовенства. Тем не менее, конкретные меры наказания для неповиновавшихся приведены не были.
Фото: Кэнон Джереми Пембертон (Lynzy Billing / BuzzFeed)
«Епископы не подумали о том, что некоторые люди, возможно, уже запланировали свои свадьбы, и это несправедливо ожидать от них отмены мероприятий», — говорит Пембертон.
Более того, до свадьбы Пембертон обсуждал свои намерения с Кристофером Лоусоном, епископом Линкольна, где Пембертон работал старшим капелланом больницы.
«Он заверил, что он не будет начинать дисциплинарные меры в отношении меня», — говорит Пембертон. Вместо этого, после свадьбы, во время медового месяца, Лоусон послал Пембертону письменный выговор и сообщил, что эта черная метка останется в его личном деле навсегда.
По возвращении Пембертон встретился с Ричардом Инвудом, служившим тогда епископом в Саутвэлле и Ноттингеме — место, где проживает Кэнон Джереми. Инвуд заступил на службу всего за три дня до свадьбы Пембертона. На встрече епископ заявил, что Пембертону не следовало жениться, так как это противоречит учению англиканской церкви.
«В конце он добавил: «Я дам вам знать о своем решении», — сказал Пембертон, понимая, что Инвуд находится под давлением канона. Решений могло быть три: Инвуд мог бы ничего не делать, мог выступить с упреком подобно Лоусону, либо мог лишить Пембертона разрешения на священнодействие (permission to officiate, РТО). РТО свидетельство необходимо священнику для совершения богослужения и иных видов духовной деятельности. Инвуд остановился на последнем варианте.
Это означало, что Джереми Пембертон был лишен права проповедовать, совершать таинство святого причастия, ритуалы бракосочетания, похорон и крещения.
«Я не представляю жизни вне церкви. При нормальных обстоятельствах, — продолжал он, — РТО отбирают при совершении вопиющего проступка, такого как нарушение закона. Если, например, священник обвиняется в сексуальном насилии. В письме Инвуд также потребовал вернуть документ в офис «как можно скорее».
После более чем 30 лет службы в церкви на что это было похоже?
«Кошмар, — говорит он своим резким баритоном. — Просто ужасно и так унизительно. Как будто мне нельзя доверять».
В свое время Пембертон был восходящей звездой англиканской церкви. Окончив Оксфорд, он учился на священника и был посвящен в духовный сан исключительно молодым, не достигнув и тридцати лет. К 2005 году, после службы на разных позициях и многолетней работы в Демократической Республике Конго, Пембертон стал почетным каноником. Этим титулом наделяли лишь лучших — самых послушных, исполнительных, давно служащих священников. Его тогдашний епископ видел в Пембертоне будущего декана, архидиакона, или епископа. Десять лет спустя, после того, как он стал каноником Эли, а также Бога в Конго, его будущее потерпело крах. Ведь он не подчинился.
Фото: Кэнон Джереми Пембертон (Lynzy Billing / BuzzFeed)
Учитывая все произошедшее, удивительным казалось его поведение и манеры во время интервью. Солидный мужчина ростом 190 см, с приятным, заслуживающим доверия голосом, полным сострадания и силы духа, изрядно побитый жизнью, но без намека жертвенности и озлобления. BuzzFeed News возвращает Пембертона обратно в день его свадьбы. Какого это было — стоять напротив избранника, обмениваясь клятвами?
Внезапно, Пембертон теряет дар речи. Глаза наполнились слезами.
«Ну… — начинает он и снова замолкает, делает глубокий вдох, чтобы контролировать эмоции, — это были только я и он, и…» Он смотрит в небеса, не на что-то обозримое или неосязаемое, а сквозь, на то, что находится на самом высоком уровне человеческого восприятия.
«Я понял, что я поступаю правильно в отношении того, кого я люблю».
Он делает паузу и улыбается. «Я знал, что это кончится неприятностями». Проблема была лишь в том, что он не мог знать какая беда и откуда придет.
За день до свадьбы около дома Пембертона и Каннингтона уже дежурил журналист The Mail on Sunday. Он ходил вокруг да около весь день, прежде чем постучал в дверь.
Однако, вторжение прессы не было единственной заботой. Сложившаяся для Пембертона ситуация была почти комически абсурдна. Потому что каждый епископ мог решать сам, как наказать беззаконника в своей собственной епархии.
Один епископ мог «заковать его в кандалы», а другой — «сорвать их». Так, каждое утро он просыпался в Саутвэлле не священником, а затем пересекал границу графства Линкольншир, где снова становиля функциональным священником и продолжал работать капелланом в больнице. «Как видите, это не только дело о дискриминации, но и о противоречивости всего процесса».
Усложнил ситуацию для Пембертона епископ Инвуд, который во время встречи предложил коллеге новую должность — старшего капеллана больницы, и на этот раз в Саутвэлле. При этом он уточнил, что продвижение по службе будет проблематично, если он же [Инвуд] лишит Пембертона свидетельства РТО. И так, 3 июля, через четыре недели после того, как Пембертону было предложено повышение, он получил уведомление от Инвуда, в котором сообщалось, что ему не будет предоставлено необходимое для работы разрешение РТО.
«Я был в ярости», — говорит Пембертон.
Тем временем, новоиспеченный муж Пембертона, 52-летний Каннингтон, рвал и метал в гневе. На своей странице Facebook он подробно изложил то, что случилось, и умолял друзей написать петицию на имя действующего епископа, а также архиепископа Джона Сентаму в знак протеста против их решений.
«Волна писем нахлынула в адрес епископа и архиепископа, — рассказывает Пембертон, добавляя, что Сентаму принял все ко сведению и составил один общий ответ для всех». Инвуд, в свою очередь, не ответил никому.
Усиление интереса СМИ к разворачивающемуся скандалу, угроза потери работы, не говоря уже о лишении его РТО вынудили Пембертона прибегнуть к помощи адвокатов, несмотря на отсутствие средств для их оплаты.
Он обратился к церковному адвокату Джастину Гау, к двум юристам Sean Jones QC, к специалисту по занятости Хелен Троттер, а также к эксперту по равенству — все из них предложили свои услуги бесплатно. Дело, в конце концов, перешло в юридическое русло.
«Они сказали, что готовы сделать это на безвозмездной основе, но предложили мне пойти домой и проверить мою страховку домашнего имущества», — рассказывает он, — Что мы и сделали. Пришли домой и обнаружили на своем счету сумму в 100,000 фунтов стерлингов, которой было вполне достаточно, чтобы покрыть издержки на судебный процесс. Я никому не говорил об этом, но спасибо, Direct Line!» [прим. страховая компания].
Смеется радостно: «Одна из британских самых узнаваемых страховых компаний с логотипом в виде старого красного телефона на колесах, будет финансировать один из ключевых исков по вопросам равенства в стране».
«Маленькие телефоны пришли на помощь!» — говорит Пембертон, уточняя, однако, что даже этих денег не хватило бы на все расходы, если бы члены его юридической команды не работали с ним по чрезвычайно сниженным ставкам.
Англиканская церковь наняла известную международную юридическую фирму Herbert Smith Freehills — необычный выбор церкви в юридических вопросах, принимая во внимание, что Herbert Smith Freehills щедро спонсирует благотворительные ЛГБТ-мероприятия.
По оценкам Пембертона, судебные издержки церкви на текущий момент уже составили несколько сотен тысяч фунтов стерлингов. (На запрос Buzzfeed News относительно расходов Епархия Саутвэлл и Ноттингем отказались от комментариев).
«Это непристойно», — говорит Пембертон. «Мне дурно, что наше правительство решило отойти от принципов социального государства. Это значит, что общественным организациям придется вмешаться. Вот куда деньги должны идти». Он на секунду замолкает и смотрит вниз.
«Очень грустно видеть организацию, которая делает много хорошего, но это хорошее подавляется какой-то невероятной одержимостью [гомофобией], что создает ей такую ужасно негативную репутацию. Некоторые люди говорят мне: «Я не поведу своих детей в места, где их учат быть гомофобами». Он снова делает паузу.
«Я думаю о послании Иисуса, а он не был человеком, придерживающимся правил, наоборот, он искал тех людей, с которыми другие считали, что не стоит возиться. В этом и есть смысл, ребята».
До суда было еще несколько месяцев. И прежде, чем началась юридическая подготовка, доверительный фонд NHS, патронирующий больницу King’s Mill в Мэнсфилде, Ноттингемшир, отозвал предложение о работе, потому что епископ Инвуд отказал Пембертону в лицензии РТО. Пембертон получил это досадное известие во время отпускной поездки во Францию. Он вернулся раньше. Через несколько дней он должен был приступить к работе.
Я сказал Лоуренсу: «Я не могу больше. Я был очень подавлен. Он пошел к своему врачу и получил какие-то антидепрессанты. Несколько дней … и его начало трясти.
«Несколько дней я просто вставал, одевался и спускался вниз. И это все. Это было все, что я мог. Я очень много спал», — говорит Пембертон.
Был ли момент безысходности, момент, когда хотелось покончить со всем?
«Да, — говорит Пембертон. — Был». У него уже однажды случался срыв, восемь лет назад.
Но в этот раз, в период с конца лета по осень 2014 года, Пембертон нашел занятие, которое помогло ему: вышивание крестиком.
«Это была моя терапия, — говорит он, — что-то, на чем я мог сосредоточиться. Наволочка для подушки. Своего рода подушка-терапия, которая помогла мне выкарабкаться и почувствовать себя лучше».
Существовало и кое-что другое, что помогло.
«Лоуренс, — говорит он. — Он был замечательным, бесконечно терпеливым и благосклонным». Когда Пембертон проводил весь день в постели или в доме, Лоуренс спрашивал: «Не желаешь ли ты спуститься в магазин?»
Они познакомились на веб-сайте для отцов-геев в 2008 году. До этого в течение нескольких десятилетий оба были женаты на женщинах. Священник, с пятью взрослыми детьми, лишь в 50 лет, наконец-то, перестал отрицать себя настоящего.
«Вы притворяетесь, пока вы можете, — говорит он. — Сначала я открылся сам себе — в зеркале. Я посмотрел на себя и сказал: «Я гей». Стыд, с которым я жил в течение полувека, исчез и никогда не возвратиться, — утверждает он. — Для меня это был глубоко духовный момент».
Переписка на сайте знакомств между Пембертоном и Каннингтоном привела к ежедневным телефонным звонкам и, наконец, к их первой встрече.
«Вы знаете, что значит, когда коленки трясутся?» — спрашивает он. — «Я шел, и у меня тряслись коленки».
Пембертон вернулся на работу в больницу в Линкольншире на должность капеллана и начал готовиться к суду. В июне 2015 года, до того, как разбирательство началось, один из его адвокатов дал ему такой совет: «Не верьте всему, что вы видите по телевизору. Это вам не драма». Адвокат был неправ.
«Суд был забит полностью, — вспоминает Пембертон, — представители церкви из Лондона: регистратор Лондонской епархии, лондонский поверенный, который был там, по-видимому, чтобы делать заметки архиепископу Кентерберийскому, юридический секретарь от Генерального Синода, тоже присутствовал там, чтобы делать заметки, а также представитель юридического подразделения выплаты пенсий, а также все барристеры и солиситоры с обеих сторон».
Пембертон был подвергнут перекрестному допросу в течение семи часов.
«Я не думаю, что кто-нибудь заметил, насколько обвинитель [Том Линден] был агрессивен по отншению ко мне. Он пытался сбить меня с толку».
Записи из зала суда, полученные Buzzfeed News, демонстрируют, как Линден говорит Пембертону: «Вы заблудший священник, Вы находитесь в сложном положении, и обвиняетесь в лицемерии».
Каннингтон покинул зал, не в силах слушать, какими выражениями описывают его мужа.
Противостояние было жестким и раздражительным: два исключительно хорошо образованных человека сражались с церковью, службой занятости и законодательством по вопросам равенства, первое из которых уходит корнями в 16-й век.
«Что Вы предприняли как лично, так и в семейных отношениях, чтобы быть примером учения церкви. Брак с другим мужчиной не демонстрирует наши ценности, не так ли?» — спросил Линден, утверждая, что это вопрос достоинства, и что священники должны проживать свою жизнь «в соответствии с церковным учением». На что Пембертон ответил: «По сути достоинства, никто не имеет право указывать мне, на ком я могу жениться или не могу. Это вне компетенции епископов».
Это была одна из самых горячих перепалок.
Линден считает, что Пембертон умышленно совершил этот поступок (свадьбу), чтобы вызвать резонанс в обществе. Ранее Пембертон заявил, что он не мог предвидеть точные последствия, на что Линден ответил: «Даже The Daily Mail были в состоянии спрогнозировать последствия ваших действий, — и добавил, — и Вы прекрасно понимаете, что погрузили церковь в кризис на национальном уровне«. Линден заключил следующее: «Вы самостоятельно заварили эту кашу».
Через несколько часов Линден спросил мнение Пембертона относительного принятого решения лишить его лицензии РТО. Пембертон заплакал, вспоминая это унижение. А Линден саркастически прокомментировал: «Ответчик не заслуживает слез».
Присутствующие в зале суда отреагировали на слова Линдена полной тишиной, а адвокаты Пембертона, по его мнению, и вовсе опешили. В условиях такой недружественной атмосферы, Пембертон, однако, оставался решительным.
«И все же я получил истинное удовлетворение от этого процесса, так как я и моя правда были озвучены,» — говорит он. «Считаю это большой победой, поскольку кто-то все-таки услышал мою историю и принял мою сторону. Кроме того, меня очень радовала мысль, что этот показательный случай может оказать влияние на других людей, может поднять вопрос в общественном сознании: Какие отступления и неисполнения государственных законов мы готовы даровать церкви?»
Были также и моменты явного абсурда.
По мнению последнего свидетеля Малколма Брауна, директора по миссионерской деятельности и связям с общественностью Совета архиепископов англиканской церкви, единственное, что действительно имеет значение, так это не использовать слово «брак». «Он сказал, что, возможно, мы могли бы назвать это «гражданским партнерством,» — говорит Пембертон.
В свою очередь, защитники ответчика предложили свою альтернативу слову «брак» (англ. mаrriage) — «брок» (англ. mоrriage). Браун спросил, было ли это шуткой, вызвав приступ хохота у Пембертона.
По итогу, эти четыре дня в суде и все те события прошедшего года оказались весьма болезненными.
«Я больше не признаю англиканскую церковь,» — категорически заявил Пембертон. — У меня есть призвание к Богу, а не к церкви. Не могу принадлежать организации, которая определяет пригодность к работе по характеру ваших личных отношений. У них предвзятое отношение к геям. В прошлом году, например, церковь выпустила печатные материалы о борьбе с гомофобией в школах, в которых, однако, им все-таки удалось отметить, что гомосексуальность делает людей менее хорошими».
Первая часть рассматриваемого документа содержит следующий отрывок: «официальная англиканская церковь учит, что акт интимных человеческих взаимоотношений это не что иное, как акт общего обязательства состоящих в постоянных брачных отношениях людей, однако, гомосексуальные акты не дотягивают до идеала».
Далее следует какое-то изречение о гомофобии, что церкви не удалось в полной мере призвать людей раскаяться и покаяться в своей гомофобии. Пембертон негодует: «Постойте! Это не другие люди должны покаяться в кровавой гомофобии, а вы с вашей институциональной [церковной] гомофобией! — он останавливается, понимая, что его голос повышается. — На самом деле в глубине души я думаю, что они до сих пор уверены, что мы ГЕИ не такие же люди, как они«.
Такая риторика, уверен Пембертон, наносит серьезный ущерб церкви и является одной из причин пустеющих приходов. «Единственный способ исправить ситуацию пустых скамей в храмах, — говорит он, — провести исследование среди прихожан, которые перестали посещать церковь и выяснить их причины. Почему церковь этого не делает?»
«Анликанская церковь до сих пор имеет свое представительство в лице епископов в Палате Лордов и все вытекающие из этого привилегии. У нее есть право не утруждать себя ответами на задаваемые людьми трудные вопросы, касающиеся функционирования церкви. В этом и проблема».
Фото: Кэнон Джереми Пембертон и Лоуренс Каннингтон на церемонии бракасочетания (Jeremy Pemberton / Facebook)
4-го ноября, через четыре месяца после начала слушания, суд вынес свой 58-страничный вердикт: Пембертон проиграл по всем пунктам.
«Заявитель никогда бы не оказался в таком положении, если бы не бросил вызов учению церкви, — говорится в судебном решении. — Заявитель намеренно вступил в этот брак, осознавая потенциальные последствия для него. …Заключая брак со своим партнером, он бросил вызов религиозной доктрине об отношении к однополым бракам».
«Я не был удивлен», — говорит Пембертон. Хотя не скрывает, что во время слушания и он, и его адвокаты были весьма воодушевлены, и подводя итоги в сентябре, были уверены в выигрышности некоторых своих аргументов, которые внезапно трансформировались в шаткие и подавили их оптимизм. «Я не ожидал, что выиграю в этом раунде». После рассмотрения постановления, адвокаты порекоммендовали Пембертону подать апелляцию. Он добавляет: «Мы будем продолжать сражаться так долго, как только можно и так до того момента, пока мы будем считать это правильным».
Если англиканская церковь обжалует апелляцию, дело будет рассматриваться в Верховном суде и, в конечном итоге, в Европейском суде по правам человека. Это может занять годы.
Когда BuzzFeed News попросили епархию Саутвэлл и Ноттингем прокомментировать притязания Пембертона, представитель церкви ответил: «Я не хочу комментировать положения, изложенные Пембертоном». Вместо этого епархия выступила с заявлением после решения суда: «Мы благодарны суду за его работу над этим сложным случаем и за решение, вынесенное в пользу бывшего исполняющего обязанности епархиального архиерея преподобного Ричарда Инвуда. Мы признаем, это был долгий и трудный процесс для всех вовлеченных сторон, которые по-прежнему в наших мыслях и молитвах».
Пресс-секретарь также напомнил официальное заявление англиканской церкви, изложенное по завершении процесса, которое включало следующую фразу: «Священнослужители не имеют права трактовать учение церкви как меню а-ля карт [прим. ресторанное меню на выбор]».
Несмотря на все напряжение, связанное с судебной тяжбой, угрозу психическому здоровью, на проблемы со сном и, конечно, на провал в карьере, каноник Пембертон по-прежнему настроен решительно. Отчасти это в силу веры в равенство и справедливость, а отчасти благодаря его жизненному опыту. Он помнит себя подростком, мальчиком, который бежал к Богу, в церковь, который женился на женщине.
«Я хотел бы сказать ему: «Это так прекрасно быть собой, независимо о того, кто ты есть,» — говорит он. Интервью заканчивается, а он снова говорит о, кажется, нескончаемой юридической битве. И в этот момент его лицо как-то особенно светится, напоминая о неиссякаемом топливе, питающем его, топливе, которое называется — любовь.
