Воевали как все. В России призвали вспомнить ЛГБТ-фронтовиков
Активисты ярославского движения «Каллисто» Александр Деррек и Ярослав Сироткин провели акцию в память ЛГБТ-людей, участвовавших в Великой Отечественной войне. 9 мая Александр и Ярослав возложили цветы к Вечному Огню. Александр встал около мемориала в одиночный пикет с плакатом, на котором было написано «Никто не забыт – ничто не забыто. Геи тоже воевали в ВОВ». Ярослав разговаривал с прохожими и полицией. Вот что активисты рассказали в интервью Радио Свобода.
Александр:
– Я придумал эту акцию, и она говорит об очень важной правде, в которую я верю. ЛГБТ-люди принимали участие в ВОВ, как и все остальные, но об этом почти ничего не известно. В России тему ЛГБТ в целом замалчивают, а в контексте ВОВ и вовсе табуируют. Мы решили исправить эту несправедливость и сказать публично: ЛГБТ-людей, которые воевали вместе со всеми и погибали вместе со всеми, нельзя забывать.
Ярослав:
– В прошлом году 9 мая активист «Каллисто» провел антимилитаристскую акцию. В этом году почти не было парадобесия и бряцания оружием. В городе было тихо и спокойно, как, на мой взгляд, должно быть в День Победы. Поэтому мы решили напомнить о людях-ЛГБТ, боровшихся и погибших. Мы не преувеличиваем роль ЛГБТ и не отрицаем значения других групп людей в войне. Мы хотели сказать, что ЛГБТ в эти страшные дни были вместе со всеми и тоже достойны памяти. Я думаю, что сейчас многие россияне из-за гомофобной пропаганды и советского прошлого видят ЛГБТ как неких агентов Госдепа, которые явились в Россию с Запада в 90-е годы. Но это не так: ЛГБТ-люди были в России во все времена и переживали вместе со всеми все исторические события. В 90-е у российских ЛГБТ-людей появилась возможность публично заявить о дискриминации, и они стали заметны.
– Как прохожие реагировали на пикет?
Александр:
– Я был готов к очень негативной реакции. Прохожие переходили на личности, делали гомофобные выпады. Один прохожий поддержал акцию. Он сказал, что об участии ЛГБТ-людей в войне надо говорить, только в России этого не поймут. Он приехал в Россию из Эстонии.
Ярослав:
– Я во время пикета обеспечивал безопасность Александра и выступал в качестве медиатора. Делал видеосъемку и разговаривал с прохожими, которые проявляли интерес к пикету. Если я видел негативную реакцию, то спрашивал, чем именно она вызвана. Я долгое время работал школьным учителем и заметил, что агрессивная реакция часто автоматически появляется в ответ на необычный раздражитель. Если заставить человека задуматься, то он может переключиться с агрессивной реакции на размышление о сути вопроса. Мимо пикета проходили молодые люди, на вид братушки, которые много занимаются спортом. У одного из них было вывернуто ухо. Они пробурчали что-то негативное по поводу пикета. Я подошел к ним и вежливо попросил объяснить свою точку зрения. Парни сказали мне что-то о Коране, но процитировать Коран не смогли. Еще они сказали, что избили бы нас, если бы встретили в подворотне. В результате мы вежливо попрощались. К нам подошла полиция и попросила показать документы. Мы отказались, потому что это требование было незаконным. Полицейская оспаривала утверждение, что геи тоже воевали, ссылаясь на свои три диплома о высшем образовании. Нам пришлось перейти с плакатом в другое место на главной площади Ярославля. В целом все прошло намного лучше, чем мы думали.
Ярослав:
– Я по образованию историк, и мне очень интересна история, особенно история Великой Отечественной войны. Я думаю, что рассказывать об истории ВОВ нужно через судьбы конкретных личностей. Историю делают люди, а не абстрактный национальный дух. Да, победу завоевали люди разной национальности, трудовых навыков, философских взглядов, религиозных убеждений, возраста, биологического пола, сексуальной ориентации и гендера. Но личность состоит из этих характеристик и опыта. Если мы хотим правдиво рассказать историю человека, то мы должны узнать и понять его. Без понимания человека мы получаем только сухую историю фактов, как даты жизни и смерти на кладбищенских памятниках. Без исследований человеческой идентичности история не имеет ценности с точки зрения живого наполнения. О войне долгое время писали с позиции генералов, а рассказы от лица солдат можно было найти только в прозе. Свидетельство о войне маленького человека со всеми его особенностями трогает и заставляет понять, как страшна любая война, даже если самое лучшее воюет с самым худшим. Российская история является наследницей советской исторической школы с ярко выраженным идеологическим оттенком. В том, как сейчас преподносятся исторические факты, часто отсутствует эффект сопереживания. Я думаю, как только мы откажемся от политизации рассказов о ВОВ, память о войне перестанет быть инструментом пропаганды милитаризма.
Александр:
– В войне участвовал весь советский народ, но роль малых народов, военнопленных, женщин и тыловиков долгое время обесценивали и преуменьшали. Сейчас ситуация меняется, и я думаю, надо продолжать изучать разные социальные группы, которые принимали участие в войне, в том числе ЛГБТ.
Ярослав:
– Число ЛГБТ-людей среди граждан Советского Союза можно примерно посчитать с учетом того, что около 5% населения имеют негетеросексуальную ориентацию. Количество приговоров по статье за «мужеложство» во время войны стало минимальным. Очевидно, что негетеросексуалы в Советском Союзе были и они воевали. Свидетельств об участии конкретных ЛГБТ-людей в ВОВ очень мало, потому что тема гомосексуальности в Советском Союзе была под запретом. Среднестатистический советский человек не знал, кто такие геи и лесбиянки. Я уверен, что многие геи скрывали свою сексуальную ориентацию даже от самих себя. Время от времени появляются отдельные свидетельства. Например, после нашей акции пользователь интернета прислал нам историю, рассказанную его дедом – ветераном войны. С ним рядом воевали солдаты, которых однажды командир дивизии поймал во время поцелуя. Им ничего не сделали, потому что каждый человек был нужен для победы. Вскоре эти солдаты подорвали себя, чтобы не попасть в немецкий плен. Дед нашего респондента так сказал о погибших сослуживцах: «Голубые» были, что с того, погибли геройски». Есть и другие частные истории, которые иногда публикуют СМИ. Хорошо известна история ветерана войны Юхана Оясте. Его уже после войны осудили за гомосексуальность на полтора года. Я уверен, что истории ЛГБТ-участников войны можно найти в архивах среди писем.
Александр:
– Этой темой уже начали заниматься западные исследователи. Например, английский славист Дан Хили написал книгу «Гомосексуальное влечение в революционной России: регулирование сексуально-гендерного диссидентства». Она вышла на русском языке. Отдельного исследования жизни гомосексуальных людей во времена ВОВ я не встречал, но мы хотели нашей акцией в том числе сказать, что такое исследование необходимо. ЛГБТ-людям, которые со всеми наравне делали историю, нужно вернуть их право быть частью патриотического дискурса.
Ярослав:
– Есть довольно много свидетельств об участии геев во Второй мировой войне. Герой Второй мировой войны Джордж Монтегю недавно сделал каминг-аут и женился на своем давнем партнере. Джордж служил в военно-воздушных силах Великобритании. Англоязычная пресса рассказала историю любви между солдатами Второй мировой войны, о которой узнала из писем. Известно, что герой Второй мировой войны, летчик Военно-воздушных сил Великобритании Иэн Глид был геем. Он одержал много побед и погиб в 1943 году. Есть свидетельство гея – участника Королевской артиллерийской армии Дадли Кейва, который ушел воевать, когда ему было 20 лет. Факты говорят: люди-ЛГБТ воевали во Второй мировой войне так же смело, как и остальные. Их достойное поведение в тяжелых обстоятельствах подорвало негативные стереотипы о негетеросексуальных людях, и отношение к ним со стороны общества изменилось. В воспоминаниях негетеросексуалов, участвовавших во Второй мировой войне, звучит грусть и злость, потому что когда они были нужны, то боролись вместе со всеми, а когда опасность отступила, власть продолжила свою гомофобную политику. Великобритания декриминализировала однополые отношения лишь в 1967 году.
Александр:
– Российские ЛГБТ-участники ВОВ могли бы сказать то же самое. Только в нашей стране гомосексуальность до сих пор не признана частью национальной сексуальной идентичности. ЛГБТ-люди тоже погибали в войне с нацизмом, а в стране, победившей нацизм, до сих пор официально не осуждена гомофобия, которая, как и любая другая ксенофобия, является основой идеологии нацизма. К сожалению, создается впечатление, что история нас ничему не научила.
